цитата 1. жить для старости
- Я веду с "Микки Маусом" идеологическую борьбу, - объяснил человек в
клетчатой рубашке. - Вот уже пять лет я пытаюсь доказать ему, что в
солнечной системе есть еще кое-что, кроме питейных заведений.
Бармен появился из-за стойки, неся на подносе глубокую картонную
тарелку с окрошкой и хлеб.
- Пить я вам даже не предлагаю, - сказал он и ловко поставил поднос
на стол. - Я сразу понял, что вы - русский мальчик. У вас у всех какое-то
особенное выражение лица. Не могу сказать, Иван, чтобы оно мне не
нравилось, но при виде вас почему-то пропадает жажда. И хочется
соревноваться за какое-нибудь звание даже в ущерб заведению.
- В свободном предпринимателе заговорила совесть, - сказал Иван. -
Еще год назад мне удалось убедить его в том, что сбывать спиртное ни в чем
не повинным людям безнравственно.
- Особенно если это делается бесплатно, - сказал бармен и захохотал.
Очевидно, он намекал на первую даровую выпивку.
Юра слушал, с удовольствием поедая ледяную, необыкновенно вкусную
окрошку. По краю тарелки шла английская надпись, которую Юра перевел так:
"Съешь до дна, на дне сюрприз".
- Дело даже не в том, Джойс, что из-за вашей клиентуры приходится
содержать в Мирза-Чарле международную полицию, - сказал лениво Иван. - И я
оставляю пока в стороне вопрос о том, что именно благодаря преимуществам
западных кафе перед советскими человек имеет изумительно легкую
возможность потерять свой натуральный человеческий облик. Очень печально
глядеть на вас как такового, Джойс. Не на бармена, а на человека.
Энергичный мужчина, золотые волосатые руки, далеко не дурак. И чем он
занимается? Он торчит за стойкой, как старый торговый автомат, и каждый
вечер, слюнявя пальцы, считает грязные бумажки.
- Вы этого не поймете, Иван, - величественно сказал бармен.
- Такое понятие, как честь и оборот заведения, для вас чуждо. Кто не
знает "Микки Мауса" и Джойса? Во всех углах вселенной знают мой бар! Куда
идут наши пилоты, вернувшиеся с какого-нибудь Юпитера? К "Микки Маусу"!
Где наши вербованные бродяги проводят свой последний день на Земле? У
"Микки Мауса"! Здесь! У этой вот стойки! Куда идут залить горе или
спрыснуть радость? Ко мне! А куда ходите обедать вы, Иван? - Он захохотал.
- Вы идете к старому Джойсу! Конечно, вы никогда не заглянете ко мне
вечером. Разве что в составе патруля порядка. И я знаю, что в глубине души
вы предпочитаете ваши советские кафе. Но почему-то вы все-таки ходите
сюда! К "Микки Маусу" и к старому Джойсу, - что-то вам нравится, верно?
Вот поэтому я и горжусь своим заведением.
Бармен перевел дух и выставил перед собой толстый указательный палец.
- И еще одно, - сказал он. - Эти самые грязные бумажки, о которых вы
говорите. В вашей сумасшедшей стране все знают, что деньги - это грязь. Но
у меня в стране всякий знает, что грязь - это, к сожалению, не деньги.
Деньги надо добывать! Для этого летают наши пилоты, для этого вербуются
наши рабочие. Я старый человек и, наверное, поэтому никак не могу понять,
чем измеряется успех и благополучие у вас. Ведь у вас все вверх ногами. А
у нас все ясно и понятно. Где сейчас покоритель Ганимеда капитан Эптон?
Директор компании "Минералз Лимитэд". Кто сейчас знаменитый штурман Сайрус
Кэмпбэлл? Владелец двух крупнейших ресторанов в Нью-Йорке. Конечно,
когда-то их знал весь мир, а теперь они в тени, но зато раньше они были
слугами и шли туда, куда их пошлют, а сейчас они сами имеют слуг и
посылают их, куда захотят. Я тоже не хочу быть слугой. Я тоже хочу быть
хозяином.
Иван сказал задумчиво:
- Кое-чего вы уже достигли, Джойс. Вы не хотите быть слугой. Теперь
вам осталась самая малость - перестать хотеть быть господином.
Юра доел окрошку и увидел сюрприз. На дне тарелки была надпись: "Это
блюдо приготовлено электронной кухонной машиной "Орфей" фирмы "Кибернетикс
Лимитэд". Юра отодвинул тарелку и заявил:
- А по-моему, ужасно скучно всю жизнь простоять за стойкой.
Бармен поправил на стене табличку с английской надписью: "Ношение
огнестрельного оружия в Мирза-Чарле карается смертью" и сказал:
- Что значит - скучно? Что такое скучная работа и что такое веселая
работа? Работа есть работа.
- Работа должна быть интересной, - сказал Юра.
Бармен пожал плечами:
- Зачем?
- Ну как же так зачем? - сказал Юра удивленно. - Если работа
неинтересная, надо... надо... Да кому это надо, чтобы работа была
неинтересная? Какой от тебя прок, если ты работаешь без интереса?
- Так его, старого, - сказал Иван.
Бармен тяжело поднялся и заявил:
- Это нечестно. Ты вербуешь себе союзников, Иван. А я один.
- Вас тоже двое, - сказал Иван. Он ткнул пальцем в сторону спящего.
Бармен посмотрел, покачал головой и, собрав грязные тарелки, ушел за
стойку.
- Каков орешек, - сказал Иван вполголоса. - Как он про честь
заведения, а? Вот тебе бы с ним поспорить. Нипочем бы вы друг друга не
поняли. Я вот все пытаюсь нащупать с ним общий язык. В общем-то ведь
славный дядька!
Юра упрямо затряс головой.
- Нет, - сказал он. - Никакой он не славный. Самодовольный он и
тупой. И жалко его. Ну, зачем живет человек? Вот накопит денег, вернется к
себе домой. Ну и что дальше?
- Джойс! - рявкнул Иван. - Тут к вам есть один вопрос!
- Иду! - откликнулся бармен.
Он появился из-за стойки и поставил перед Юрой тарелку с отбивной и
запотевшую бутылочку виноградного сока.
- За счет заведения, - сказал он, указывая на бутылочку, и сел.
Юра сказал:
- Спасибо, зачем же?
- Слушайте, Джойс, - сказал Иван. - Вот русский мальчик спрашивает,
что вы будете делать, когда разбогатеете?
Некоторое время Джойс внимательно глядел на Юру.
- Ладно, - сказал он. - Я знаю, какого ответа ждет мальчик. Поэтому
спрошу я. Мальчик вырастет и станет взрослым мужчиной. Всю жизнь он будет
заниматься своей... как это вы говорите... интересной работой. Но вот он
состарится и не сможет больше работать. Чем тогда он будет заниматься,
этот мальчик?
Иван откинулся на спинку стула и с удовольствием посмотрел на
бармена. На лице его было прямо-таки написано: "Каков орешек, а!" Юра
почувствовал, что у него запылали уши. Он опустил вилку и растерянно
сказал:
- Я... не знаю, я как-то не думал... - он замолчал. Бармен серьезно и
печально смотрел на него. Медленно ползли ужасные мгновения. Юра сказал с
отчаянием: - Я постараюсь умереть раньше, чем не смогу работать... - Брови
бармена полезли на лоб, он испуганно оглянулся на Ивана. В полнейшем
смятении Юра заявил: - И вообще я считаю, что самое важное в жизни для
человека это красиво умереть!
Бармен молча поднялся, потрепал Юру по спине широкой ладонью и
удалился за стойку. Иван сказал:
- Ну, брат, спасибо. Удружил. Этак ты мне всю идеологическую работу
развалишь.
- Ну почему же? - пробормотал Юра. - Старость... Не работать...
Человек должен всю жизнь бороться! Разве не так?
- Все так, - сказал бармен. - Вот я, например, всю жизнь борюсь с
налогами.
- Ах, да ведь я не об этом, - сказал Юра, махнул рукой и уткнулся в
тарелку.
Иван отпил виноградного сока за счет заведения и неторопливо сказал:
- Между прочим, Джойс. Очень интересная деталь. Хотя мой союзник по
молодости лет не сказал ничего умного, но заметьте, он предпочитает лучше
умереть, чем жить вашей старостью. Ему просто никогда в голову не
приходило, что он будет делать, когда состарится. А вы, Джойс, об этом
думаете всю жизнь. И всю жизнь готовитесь к старости. Так-то, старина
Джойс.
Бармен задумчиво поскреб мизинцем лысину.
- Пожалуй, - сказал он.
- Вот в этом и разница, - сказал Иван. - И разница, по-моему, не в
вашу пользу.
цитата 2. о мещанах
- Нет, - сказал инженер. - Вы обречены. Посмотрите вокруг, вы самиДумаю это не конец, будет ещё что-н.
видите, что обречены.
- Я? - спросил Бэла. - Или мы?
- Все вы со своим коммунизмом. Нельзя быть идеалистами в нашем мире.
- Ну, это нам двадцать раз говорили за последние сто лет.
- Шах, - сказал инженер. - Вам говорили правильно. Кое-что, конечно,
недооценили и потому часто говорили ерунду. Смешно было говорить, что вы
уступите военной силе или проиграете экономическое соревнование. Всякое
крепкое правительство и всякое достаточно богатое государство в наше время
непобедимо в военном и экономическом отношении. Да, да, коммунизм, как
экономическая система, взял верх, это ясно. Где они сейчас, прославленные
империи Морганов, Рокфеллеров, Круппов, всяких там Мицуи и Мицубиси? Все
лопнули и уже забыты. Остались жалкие огрызки вроде нашей "Спэйс Перл",
солидные предприятия по производству шикарных матрасов узкого
потребления... Да и те вынуждены прикрываться лозунгами всеобщего
благоденствия. Еще раз шах. И несколько миллионов упрямых владельцев
отелей, агентов по продаже недвижимости, унылых ремесленников. Все это
тоже обречено. Все это держится только на том, что в обеих Америках еще
имеют хождение деньги. Но тут вы зашли в тупик. Есть сила, которую даже
вам не побороть. Я имею в виду мещанство. Косность маленького человека.
Мещан не победить силой, потому что для этого их пришлось бы физически
уничтожить. И их не победить идеей, потому что мещанство ограничено и не
приемлет никаких идей.
- Вы были когда-нибудь в коммунистических государствах, Сэм?
- Был. И видел там мещан.
- Вы правы, Сэм. Они еще есть и у нас. Пока есть, и вы это заметили.
Но вы не заметили, что у нас их гораздо меньше, чем у вас, и что они у нас
тихие. У нас нет воинствующего мещанина. Пройдет еще поколение, другое, и
их не станет совсем.
- Так я беру слона, - сказал инженер.
- Попробуйте, - сказал Бэла.
Некоторое время инженер раздумывал, затем взял слона.
- Через два поколения, говорите вы? А может быть, через двести тысяч
поколений? Снимите, наконец, розовые очки, Бэла. Вот они вокруг вас, эти
маленькие люди. Я не беру авантюристов и сопляков, которые играют в
авантюристов. Возьмите таких, как Джошуа, Смит, Блэкуотэр. Таких, кого вы
сами называете "сознательными" или "тихими", в зависимости от вашего
настроения. У них же так мало желаний, что вы ничего им не можете
предложить. А того, чего они хотят, они добьются безо всякого коммунизма.
Они станут владельцами трактиров, заведут жену, детей и будут тихо жить в
свое удовольствие. Коммунизм, капитализм - какое им до этого дело?
Капитализм даже лучше, потому что капитализм благословляет такое бытие.
Человек же по натуре - скотинка. Дайте ему полную кормушку, не хуже, чем у
соседа, дайте ему набить брюшко и дайте ему раз в день посмеяться над
каким-нибудь нехитрым представлением. Вы мне сейчас скажете: мы можем
предложить ему большее. А зачем ему большее? Он вам ответит: не лезьте не
в свое дело. Маленькая равнодушная скотинка.
- Вы клевещете на людей, Сэм. Джошуа и компания кажутся вам скотами
только потому, что вы очень много потрудились, чтобы сделать их такими.
Кто с пеленок внушал им, что самое главное в жизни - это деньги? Кто учил
их завидовать миллионерам, домовладельцам, соседскому бакалейщику? Вы
забивали их головы дурацкими фильмами и дурацкими книжками и говорили им,
что выше бога не прыгнешь. И вы вдалбливали им, что есть бог, есть дом и
есть бизнес, и больше ничего нет на целом свете. Так вы и делаете людей
скотами. А человек ведь не скотина, Сэм. Внушите ему с пеленок, что самое
важное в жизни - это дружба и знание, что, кроме его колыбельки, есть
огромный мир, который ему и его друзьям предстоит завоевать, - вот тогда
вы получите настоящего человека. Ну вот, теперь я ладью прозевал.
- Можете переходить, - сказал инженер. - Не буду с вами спорить.
Может быть, роль воспитания действительно так велика, как вы говорите.
Хотя и у вас при вашем воспитании, при государственной нетерпимости к
мещанству все-таки ухитряются как-то вырастать... как это говорят
по-русски... чертополохи. А у нас при нашем воспитании ухитряются как-то
вырастать те, кого вы называете настоящими людьми. Конечно, мещан у вас
гораздо меньше, чем у нас... Шах... Все равно я не знаю, куда вы намерены
девать два миллиарда мещан капиталистического мира. У нас их
перевоспитывать не собираются. Да, капитализм - труп. Но это опасный труп.
А вы еще открыли границы. И пока открыты границы, мещанство во всех видах
будет течь через эти границы. Как бы вам не захлебнуться в нем... Еще шах.
- Не советую, - сказал Бэла.
- А в чем дело?
- Я закроюсь на же-восемь, и у вас висит ферзь.
Инженер некоторое время размышлял.
- Да, пожалуй, - сказал он. - Шаха не будет.
- Глупо было бы отрицать опасность мещанства, - сказал Бэла. - Кто-то
из ваших деятелей правильно сказал, что идеология маленького хозяйчика
представляет для коммунизма большую опасность, чем забытая теперь
водородная бомба. Только адресовал он эту опасность неправильно. Не для
коммунизма, а для всего человечества опасно мещанство. Потому что в ваших
рассуждениях, Сэм, есть одна ошибка. Мещанин - это все-таки тоже человек,
и ему всегда хочется большего. Но поскольку он в то же время и скотина,
это стремление к большему по необходимости принимает самые чудовищные
формы. Например, жажда власти. Жажда поклонения. Жажда популярности. Когда
двое таких вот сталкиваются, они рвут друг друга как собаки. А когда двое
таких сговариваются, они рвут в клочья окружающих. И начинаются
веселенькие штучки вроде фашизма, сегрегации, геноцида. И прежде всего
поэтому мы ведем борьбу против мещанства. И скоро вы вынуждены будете
начать такую войну просто для того, чтобы не задохнуться в собственном
навозе. Помните поход учителей в Вашингтон в позапрошлом году?
- Помню, - сказал Ливингтон. - Только, по-моему, бороться с
мещанством - это все равно, что резать воду ножом.
- Инженер, - насмешливо сказал Бэла, - это утверждение столь же
голословно, как апокалипсис. Вы просто пессимист. Как это там?..
"Преступники возвысятся над героями, мудрецы будут молчать, а глупцы будут
говорить; ничто из того, что люди думают, не осуществится".
- Ну что ж, - сказал Ливингтон. - Были и такие времена. И я, конечно,
пессимист. С чего мне это быть оптимистом? Да и вам тоже.
- Я не пессимист, - сказал Бэла. - Я просто плохой работник. Но время
нищих духом прошло, Сэм. Оно давно миновало, как сказано в том же
апокалипсисе.
Комментариев нет:
Отправить комментарий